Интервью Светланы Гинтер

       Глина  как никакой другой материал имеет тесную взаимосвязь с местом. Сибирь – страна бескрайнего леса, нетронутой живой природы, родина многих языческих культур, древних народов. Говоря о ней, мы видим образы  природы и древних народов. Именно глина – древнейший художественный материал, который как нельзя лучше способен передать культуру коренных сибирских народов их связь с природой и космосом. В этом и есть вся Красноярская школа керамики, художники которой в своих произведениях стараются выразить всё многообразие природы и животного мира Сибири, местную мифологию и мироощущение.

​

       Одухотворенная русская культура, осмысление древнего искусства Сибири, гармоническая взаимосвязь человека с природой, космосом,  – всё это есть в творчестве красноярского художника-керамиста Светланы Михайловны Гинтер, преподавателя кафедры Красноярского художественного института.    

​

      -   Мы знаем, что существует Красноярская школа керамики со своими темами, с определённым колоритом и формами. Что Вы как представитель КШК можете сказать об этом явлении? Что она представляла собой тогда, когда все только начиналось и что она представляет собой на сегодняшний день?

​

       -  Что касается конкретно нашей школы керамики, я думаю, что она развивается, набирает силу и уже сформировалась как таковая. Её отличительные особенности были заложены, сейчас они уже оформились и утвердились. Архаика и мифология сибирских народов, космогония, природа и древность,  — всё это темы, развиваемые нашей школой.

​

-  Можно сказать, что эта тенденция присутствует в творчестве основателей красноярской школы. Обращаются ли к этим темам молодые керамисты, выпускники последних лет?

​

-   Могу сказать вам как преподаватель, многие студенты в процессе обучения обращаются к культурам других стран, другим темам.  Некоторые художники обращаются к этим темам в меньшей степени. Но полностью уйти от этого здесь, в Сибири, практически невозможно.

​

   -  При изучении КШК складывается впечатление, что к этим темам обращались, потому что был какой-то информационный вакуум. Не было такого количества информации с европейской стороны и поэтому художники ориентировались на территорию, на место, где они находятся.

​

     - Всё это было заложено, сформировалось и укрепилось еще в 1990-е гг. Да, действительно, мы черпали вдохновение в том месте и той культуре, к которой принадлежим. Во многом на формирование стилевого единства и общность используемых тем повлияла территория. На сегодняшний день эти  темы приобрели больше сил. Не получается отойти от них… Стиль сформировался. Сейчас информации море, но мы не предаём его, не уходим в сторону. Лично у меня возникло ощущение, что западные художники начинают у нас подсматривать. Они пытаются нам подражать, перенять приёмы, которые мы раньше них стали использовать.

​

     - Часть ваших работ посвящена культуре древних сибирских народов. Скажите, с чем связан переход или обращение к внепространственным, космогоническим темам, общечеловеческим?

​

       - Наверное, потому что это всё рядом, одна тема плавно перетекает в другую. Славянско-христианская тема и культура кочевников, взаимосвязь человека с природой и космосом — все это одинаково близко мне.

​

       - Давайте поговорим конкретно о Вашем произведении «Воспоминание».  

​

        - Здесь  все четыре стороны разные. Можно проследить, как эта форма развивается, как она вырастает. Пыталась изобразить движение миров, их распространение. Высшие миры и низшие древние миры, их взаимодействие между собой. Эта ярусность относится к славянским корням. Я читала Рыбакова, в основном на него ссылалась. Русский миф, славянская мифология.

​

        -   Как Вы выбираете творческую задачу? Вот  у Вас раньше  преобладали плоскостные панно, а сейчас в основном объёмные формы, например, с чем это связано?

​

       -    Мне очень нравится работать с материалом, максимально раскрывать его технические и декоративные свойства, может быть именно поэтому я и выбрала цветные массы. Они очень хорошо передают фактуру поверхностей, мне всегда это было интересно. К тому же я люблю работать с ограниченной цветовой палитрой, в таком случае можно добиться определенной тонкости цвета.

​

       - Сам материал направляет Вас, диктует форму?

​

        - Кто-то любит работать с грубыми материалами, шамотом, допустим, а кто-то с фарфором. Кому-то больше нравится литьё, а кому-то лепка или гончарный круг. Шамот и простая чистая глиняная масса -  они ведь очень разные, из них не выйдет одной и той же формы. Материал задает ритм, диктует свои правила и, конечно же, меняет форму.

​

         - Вы выбрали глину, а почему, например, не краски и холст?

​

         - Работать с формой мне больше нравится, чем красками эту форму писать. Предрасположенность есть.  Формообразование оказалось более интересным для меня. Художник выбирает керамику или скульптуру, потому что он видит объём, ему нравится с объёмом работать. Тут всё зависит от человека и его восприятия. Не знаю, как у других, а у меня это вышло случайно. Я приехала поступать на "скульптуру". Но набора на "скульптуру" не проводили, и я пошла на "керамику". Лепила из глины и, оказалось, что хорошо, что я пошла на керамику. Она мне понравилась.

​

          - А не думали ли Вы о том, что если бы была возможность поступить на "скульптуру", то Вы, возможно, не добились бы того стиля и своеобразия, что имеете сейчас?

​

          - Возможно, это было бы что-то другое. Конечно. Потому что у академистов

все немного иначе. Я бы дольше шла к своему пониманию формы.

​

           - Что на сегодняшний день представляет собой Красноярская школа керамики? В последние годы среди молодых керамистов есть тенденция открывать студии. Можно ли считать открытие студий, которые направлены в основном на  какую-то коммерческую деятельность, новым витком в развитии школы. Не повредит ли это? 

​

           - Я не думаю, что повредит. Потому что самое главное заложено – это творческое отношение к своему делу.

​

            - Т.е. коммерцию можно расценивать как этап? Ведь возникает вопрос, не потеряет ли художник себя, своё творческое начало, постоянно ориентируясь на коммерческую деятельность, занимаясь работами на заказ?

​

            - Я оптимистка в этом плане. Я считаю, что не потеряет. Потому что в нас уже заложено такое творческое отношение вообще к своему делу. Поэтому, даже если ты коммерческую вещь делаешь, ты всё равно к ней подходишь творчески. Я не думаю, что коммерческое начало может подавить творческое. Да и это не нормально, ты не захочешь этим заниматься и бросишь вообще это дело. Это не рентабельно.

​

            - Какой Вы видите в дальнейшем красноярскую школу керамики? Во что она может превратиться, как это будет выглядеть через десять лет?

​

             - Я смотрю на это   очень оптимистично. Студенты очень хорошие учатся. С каждым годом всё легче и легче с работать. Задание даёшь, рассказываешь, объясняешь, показываешь, тебя сразу понимают. Интеллект в глазах, нет тупого непонимания.

​

           -  У Вас есть  творческие планы на будущее?

​

            - Ну конечно, всегда они есть. Особенно если больше начинаешь работать (в университете), не рисуешь, не лепишь, не пишешь – начинается такая тоска, настроение портиться, чувствуешь, что надо полепить. И тут уже невозможно оторваться. Чем больше работаешь, тем больше вариантов в голове складывается, и там уже начинаешь чувствовать, что руки за головой не успевают. Ты уже столько всего придумал, а руками не успеваешь сделать. Это нормально, творческие планы наполеоновские.

​